 |
у ужаса глаза высоки, либо про документальность в историческом ...
|
 |
| |
у ужаса глаза высоки, либо про документальность в историческом "разрезе"
между прочим, я, очевидно, легонько объясню свою идея про жеводанского истязателя и саранчу. Проговорю, так сообщить. Это к вопросу об фактичности, которая весьма мучает волнует в завершающее время наше фотографическое союз. ) А также я даже понимаю, по какой причине волнует - с одной стороны, вот дошли мы в ходе сформирования до нового интереса к личной державе также в целом, к людям. С другой- у нас огромные сложности с миропониманием фактичности, т.к. в советское время рефлексия над современностью, особенно в зрительной фигуре (чем, действительно, а также является фото) не поощрялась. А также это нежно говоря. Документальность как мнение в этом смысле прямо обратно "соцреализму", какой определял "что необходимо быть", однако в как бы "реалистичной" фигуре. А также мы все детишки этой системы - а также нам всем надобно готовиться "видеть" наше время вновь и более тщательно вести деления промеж собою и окружающим миром либо среди "как хотелось бы" а также "как есть". По этой причине я понимаю, по какой причине это теперь так главное рассмотреть вместе - даже если мы также "отстали" в сих дискуссиях от международный идеи, которая какие-то тоненькие моменты проблемы давно отметила и пришла к какому-то консенсусу.
И удивительно прекрасно с исторической точечки зрения. Приведенную изображение "жеводанского истязателя" показал наблюдатель. Живая память, а-а. равно как саранчу в книжке Гомбриха (рисунок 16 века с совсем дикого образа грубым - большим, с лапками с когтями и чуть ли не зубами) мыслил также наблюдатель. а видели они совершенно, бесспорно, не в действительности увиденное. В случае "жеводанского истязателя" автор описывал свои страхи, и общественное интуитивное - его страхи, фольклорные истоки и верования. В случае саранчи "свидетель" мазал, бесспорно, надлежащее место из Апокалипсиса. Т.е. они иллюстрируют не "реальность", а различные прочие замечательные вещи, взаимосвязанные с приобретенными "уроками" либо интуитивным. Так функционирует обычная цивилизация. Это таковой вид осознания, вид сновидения - полезнее стандарт, заведено, повтор. Однако удивительно любопытно было бы узнать- в какой мере сами сии авторы-свидетели ощущали, что они иллюстрируют "саму действительность"? Сверх того - вы будете улыбаться, однако в те времена все теперешние конфликты, которые как бы про физиономию, шли про прочие типы "искусства"- левкас, публицистику. Обсуждали точно об нравственной сторонке - надобно ли наряжать в "нежную камеру штучки" "горькую пилюлю" окружающего мира? Не примет ли читатель/зритель "сфабрикованный", выдуманный одним определенным человеком вид за "правду"? А также, может быть, художник/автор может отклоняться от "правды" на пользу правдоподобия, нравственного вопроса, наивысшей духовной правды?
Но вот в случае с гравюрами и набросками мы, животрепещущие, сейчас прекрасно рассматриваем, что это таковой прекрасный как бы fake, шаг в продвижении общечеловеческого осознания. А также вот мне прекрасно - как будут рассматривать физиономию наступающие периода? Учится ли глаза смотреть тонкую уровень напряженности, сконструированности в фотоизображении? Либо закон "так было", то, что это запечатленный "точными" (физика+химия) органами будет продлевать действовать также для грядущих эпох?
Вот тут мы еще с Дарьей Туминас об этом говорили. Удивительно красивый, на мой взор, вышел диалог 9и он, видимо, еще не кончен :)
_ttp://nadya-sherye.livejournal.com/280903.php
|
|
 |
|
 |
|